Диктатура провайдеров

Есть ли в Саратовской области лоббисты? Разумеется, да. Но присутствуют они даже в тех элементах системы государственного строя, которые должны обладать врожденным иммунитетом и специальными, постоянно совершенствуемыми мерами защиты, – в правоохранительных и судебных органах.

В последние годы их все более плотно облепляют всевозможные "люди, которые могут договориться". Поскольку этот лоббизм серый и незаконный, его субъектов правильнее было бы называть провайдерами. Они обеспечивают нечто вроде трафика решений и ресурсов между судьями, с одной стороны, и теми, кто хочет "правильно порешать вопрос" – с другой. Иногда речь идет не о банальном подкупе в карикатурно-щедринских формах, а о "праве на звонок" – когда поистине судьбоносные решения принимаются по просьбам отдельных представителей властной вертикали или бизнес-среды, которые взамен обещают максимальное расположение в исполнении желаний и капризов.

Этот принципиально иной уровень коррупции – взаимная зависимость Фемиды и некоторых групп так называемой элиты – суть политический контракт, вариант лицемерного сословного правосудия, нашедшего гиперболизированное выражение в последнем фильме Андрея Звягинцева "Левиафан". И мало кого теперь удивишь тем, что такие контракты, уничтожающие доверие к самому государству как институту, заключаются отнюдь не на небесах, а во время совместной охоты или бесед за рюмкой коньяка в тиши кабинетов.

Статус как индульгенция

В Саратовской области Фемида, как, впрочем, и прокуратура, следствие и полиция, тоже все чаще, похоже, встает перед выбором между честью, кошельком и политикой – и упорно старается выбрать все сразу. Это стремление, по нашему мнению, может привести к созданию нового типа судьи: политически мотивированного авантюриста, чей неприкосновенный статус одновременно служит и условием монетизации, и индульгенцией от общественной критики.

Рядовой судья общей юрисдикции, вынужденный соответствовать корпоративным стандартам, невольно становится, если хотите, подручным политика, душой государственного обвинения, помощником следователя. А если обобщать, то продолжением абсурдного насилия и одобрения подлости беспринципных проходимцев. Изучите последние процессы, чтобы эта судейская карма не казалась вам беспочвенным допущением.

Безутешный фатализм судей подкрепляется горьким знанием разветвленной сети кровнородственных и кумовских коммуникаций, которыми пронизана вся региональная правоохранительная система. Нетрудно догадаться, что династическая модель управления не только способствует откровенно коррупционным сговорам и развращает служителей Закона ("папа-зять-сват-брат поможет"), но и задает дискриминационно-предсказуемую кадровую политику.

Центральный критерий рекрутинга – принадлежность к сословию, желательно семейная или по линии землячества. Круговая порука заставляет отгородиться от мира заборами особняков, истеричными пресс-секретарями, наигранно-нелепым непониманием запросов общества, ссылками на непрофессионализм оппонентов.

А если звучит критика, так сразу само наличие мундира или мантии используется для универсального априорного оправдания служебной чистоплотности – как если бы законы были придуманы лишь для того, чтобы защищать исключительно самих же законников. Но с этой позицией могут согласиться только любители гротеска (наша редакция к ним не относится), считающие Конституцию РФ последним прибежищем негодяев.

Герб на холодильнике

Похоже, первые лица областного правосудия даже самые осторожные упреки воспринимают как покушение на символ веры о непогрешимости и неподотчетности судей. Неужели понимают, что число приверженцев этой теоремы сокращается неизбежно и катастрофически? Такое предположение имеет право на жизнь, если анализировать семинар-совещание, которое состоялось на минувшей неделе под руководством главы областного суда Василия Тарасова.

По нашему мнению, ключевым посылом доклада Василия Николаевича стала попытка идейно и организационно законсервировать развернувшуюся дискуссию об объективности и прозрачности саратовского правосудия. Кроме привычных и прогнозируемых аргументов о неких "финансовых дирижерах", председатель пустил в ход оборонительный тезис об отсутствии в судебной системе жесткой вертикали администрирования.

Например, комментируя стиль рассмотрения уголовных дел судьей Кировского районного суда Валентиной Комиссаровой, господин Тарасов отметил следующее:

"Конечно, вешать ярлыки очень легко, можно сказать "басманное", "комиссаровское" правосудие. Все вопросы, связанные с мнением сторон, будь то прокурор или защита, а также решения, принятые судьей, подлежат ревизии вышестоящими инстанциями. Если грамотный адвокат считает, что такие нарушения имеют место быть, он их просто с улыбкой собирает и держит как козырь в потайном кармане. Он может в своем кассационном или апелляционном представлении изложить свою жалобу и настаивать на отмене данного решения. Мы никаких вмешательств не уполномочены делать в процессе рассмотрения. Судья Комиссарова знает, что необходимо руководствоваться исключительно требованиями закона. И там, где были обжалованы судебные акты и они не соответствовали духу и букве закона, они были отменены. Поэтому существует только один способ – это ревизия вышестоящими инстанциями. Давайте дождемся и проверим, так ли это на самом деле".

Василий Николаевич фактически признал, что термин "комиссаровское" правосудие постепенно входит в лексикон судейской формации, становится общеупотребимым для понимания мутаций саратовской Фемиды. По тону председателя облсуда понятно: оно закрепляется в обиходе так же, как и ставшее привычным правосудие "басманное".

Что касается утверждения о невмешательстве, то с этим трудно согласиться.

Многим адвокатам, прокурорам и другим участникам судебного процесса, вплоть до сотрудников СУ СКР на стадии следствия, известна модель так называемого кураторства правосудия.

Эксперты признают: у каждого районного суда имеется куратор в вышестоящей инстанции (в областном суде), с которым судьи, в производстве которых находятся неординарные, скандальные, резонансные либо политические дела, вынуждены советоваться перед вынесением приговора (решения). В буквальном смысле судьи едут на доклад к своему куратору в здание на Мичурина. А в исключительных случаях областные судьи сами навещают своих "младших коллег" по месту службы.

Система работает безотказно: районные судьи получают гарантию того, что их решения вступят в законную силу и не будут отменены. И таким образом не портят свои показатели. С другой стороны, областной суд осуществляет контроль за районным правосудием и заранее знает решения нижестоящей инстанции. Данная ситуация приводит к тому, что в большинстве своем апелляционные жалобы теряют всякий смысл.

Второй подвид кураторства: областные судьи сами изначально ставят на контроль важные дела и пользуются "правом на звонок". Это означает, что районные служители Фемиды, как и в первом случае, перед вынесением решения должны явиться и получить отеческий совет или напутствие по существу.

Интересна и процедура распределения дел между судьями. Наверняка в канцеляриях судов нет компьютерных программ, распределяющих дела в случайном лотерейном порядке. А значит, присутствует человеческий фактор, когда конкретный председатель суда (или, во время его отсутствия, заместитель) по своей воле отписывают дела коллегам. Можно предположить, что иногда дела попадают в уже проверенные и заботливые руки.

Участники многих процессов видели и то, как кулуарно общаются судьи и государственные обвинители в перерывах судебных заседаний. Стоит ли сомневаться в том, что их беседы сводятся не только к обсуждению погоды за окном? Иногда они явно обмениваются мнениями и суждениями о сути разбирательства.

Не это ли является симптомом обвинительного уклона правосудия, при котором оправдательный приговор – уникальный случай? И как же тогда принцип состязательности сторон, когда все уже решено?

Но не только судьи встроены в систему кураторства. Посвященным известно, что перед составлением обвинительного заключения следователь (процессуально независимое лицо) едет к прокурору за консультацией относительно сути обвинений и перспективы рассмотрения дела судом.

А есть примеры невмешательства, которое можно назвать бездействием в условиях творящегося беззакония. Василий Николаевич наверняка знает о фактах, когда адвокаты обвиняемых в убийстве спокойно общались с присяжными на крыльце Саратовского областного суда, обменивались телефонами и другими контактами, обсуждали перспективы встреч. Василию Николаевичу точно известно о фривольном обращении судьи с государственной символикой – на одном из заседаний по делу Александра Суркова герб Российской Федерации поставили прямо на холодильник, тут же бросив спичечный коробок, степлер, клей, чьи-то ключи от автомобиля и даже барсетку.

Или, например, о продавливании на пост мирового судьи Дарьи Щербаковой – уже заслужившей отрицательную характеристику от председателя районного суда "за нетактичное поведение, неоднократные нарушения исполнительской дисциплины, болезненное восприятие критики, пробелы в знании законодательства".

Надо отдать должное господину Тарасову за то, что он внимательно знакомится с материалами ИА "Взгляд-инфо". В частности, недавно опубликованная статья "Девальвация авторитета" стала предметом детального анализа в его докладе с трибуны. Такая ситуация – хороший повод поразмышлять о тех проблемах, которые пока не были затронуты в прежних публикациях и общественных дискуссиях.

Краснодарский расчет

Председатель Саратовского облсуда Василий Тарасов – выходец с Юга России. Он родился в станице Дондуковская республики Адыгея, окончил юридический факультет Кубанского государственного университета. В 1990-х работал на разных должностях в органах прокуратуры Новороссийска и Туапсе. С 1998 года десять лет занимал пост председателя Туапсинского городского суда.

В последние годы Краснодарский край то и дело гремит на всю страну, но эта слава, увы, не всегда касается успехов в экономике или сочинской Олимпиады. Редкий регион России может сравниться с Кубанью по уровню грандиозных скандалов, так или иначе связанных с правоохранительными органами. Не будем вспоминать пресловутую Кущевку с ее Цапками, хватает и не менее ярких свежих историй, которые тлели давно.

В середине февраля в краевой суд направлено громкое уголовное дело бывшего депутата законодательного собрания Сергея Зиринова, который, по версии Следственного комитета РФ, являлся лидером банды, совершившей серию убийств и покушений в Анапе и Новороссийске. Среди жертв преступлений – директор санатория и его супруга, владелец крупного торгового дома. Перенес покушение заместитель анапского атамана, его шофер был убит. Василий Николаевич, кстати, неплохо знаком с Сергеем Зириновым.

Нам представляется, что на семинаре-совещании господин Тарасов вовсе не случайно в качестве аргумента привел данные ВЦИОМ, в соответствии с которыми на авторитет судебной власти, кроме внутренних факторов, влияют внешние (неужели в этом кто-то вообще сомневался?).

"Мы пытались разобраться – откуда черпает свое вдохновение негатив? Кто же формирует нашу с вами репутацию? Конечно, это участники разбирательств", – заявил Тарасов.

В этой логике любые действия любых судей по умолчанию считаются профессиональными, законными и этичными. А репутация представляет собой некий отдельно существующий объект, который старательно портят "злые силы", вроде недовольных "участников разбирательств".

Но если бы все было так просто! На самом же деле свою репутацию судьи формируют сами. И не только своими действиями или бездействием, но и своими откровениями.

Вот, например, интервью экс-судьи Хостинского районного суда Сочи Дмитрия Новикова сетевому изданию "The Insider". В данном случае принципиально важно, что человек много лет проработал в той самой краснодарской судебной системе, что и Василий Тарасов.

"Дипломы юристов в стране получают тысячи выпускников. Некоторые из них работают по специальности, имеют нужный стаж. Но на конкурсы по вакантным местам в судах документы не подают. Потому что знают – стать судьей без денег и связей почти невозможно. Платить нужно всем", – заявил Новиков изданию.

По его словам, судьи "очень любят" дела о преступлениях, предусмотренных статьями 228 УК РФ (наркотики) и 159 УК РФ (мошенничество): "Там уж поле для деятельности широкое – пределы судебного усмотрения варьируются от штрафа и двух месяцев до восьми лет колонии. Подсудимые и их родня, желая более мягкого приговора, несут к ногам Фемиды щедрые воздаяния. Опытный судья обычно вводит молодого коллегу в курс дела, предупреждая о правилах игры: до суда доходят лишь дела, которые не успели продать на стадии следствия или утверждения обвинительного заключения. Поэтому теперь прокуратура и следствие будут мешать заработать на этом деле. Нужно поделиться с прокурором и председателем суда, чтобы первый не вносил протест (представление), а второй обеспечил сохранение юридической силы любого приговора или решения на стадии обжалования".

Знал ли Василий Тарасов, чья карьера была так долго связана с Краснодарским краем, каковы подлинные "приводные ремни" кубанского правосудия?

Управляемый хаос

Ответ на вопрос остается открытым, если принять во внимание перемены, произошедшие в судебной системе Саратовской области за те почти шесть лет, что господин Тарасов занимает кресло главного судьи региона.

Его предшественник Александр Галкин занимал пост главы областного суда 22 года. Судьи-коллеги называли его "Саддамом", поскольку он создал такую систему управления, в которой воля и мнение председателя имели определяющее значение. У этой системы были свои перекосы, и внутри нее, вероятно, не обходилось без коррупционной составляющей. Но, тем не менее, важнейшие решения, особенно по резонансным делам, не могли быть приняты без ведома председателя. И если на кону стояла репутация и авторитет государства, большинство усилий "решальщиков" оказывались напрасными.

Полагаем, что теперь в саратовском правосудии действуют иные принципы (в областном суде даже появился заместитель по "особым поручениям"), которые могут идти вразрез с позицией первых лиц государства.

Президент Владимир Путин, премьер-министр Дмитрий Медведев и председатель Конституционного суда Валерий Зорькин неоднократно высказывались о необходимости достижения открытости и прозрачности судебной системы. Одним из важнейших залогов этого, по мнению лидеров страны, является гласность в работе судей. Причем СМИ и их деятельность по освещению работы судов в этой системе выступают важнейшим элементом.

Как уже писал "Взгляд" ранее в статье "Девальвация авторитета", пока в Саратовской области картина складывается противоположная. Достаточно вспомнить хотя бы скандальный судебный процесс над бывшим главой администрации Екатериновского района Романом Дементьевым. Общественники и СМИ были уверены, что это дело пройдет с достаточной степенью публичности. Однако в середине января 2015 года Ртищевский районный суд тихо и скромно огласил приговор. И саратовские журналисты вместе с общественностью узнали о решении суда только после окончания процесса.

Последние события вокруг дела Дементьева заставляют лишь утвердиться во мнении: система "провайдеров", сложившаяся вокруг областной судебной системы, работает тихо, но активно. Потерпевшие неожиданно попросили суд... выпустить Дементьева на свободу. Ранее член президентского совета по развитию гражданского общества Кирилл Кабанов, комментируя это уголовное дело, отмечал: "Я полагаю, что мы имеем дело с "элитно-региональной" ситуацией. Кто-то в бане парится вместе, кто-то имеет еще какие-то отношения, кто-то кум, у кого-то знакомые, вместе на праздниках и вечеринках время проводят. Это противоречит тому посылу, который дает президент Владимир Путин. Это яркий пример коррупции. Такая ситуация убеждает общество в том, что вся система коррумпирована".

Одним из способов давления со стороны "провайдеров" на саратовских судей может быть и их недопустимое поведение "вне рабочего времени". К примеру, в августе 2013 года по представлению Василия Тарасова к дисциплинарной ответственности был привлечен судья Новоузенского районного суда Владимир Денисов. Как указано в решении квалификационной коллегии, этот судья "нарушил нормы действующего законодательства и положений кодекса судейской этики".

История банальна: накануне 8 марта того же года коллеги Денисова прямо в зале судебного заседания Новоузенского райсуда устроили празднование Международного женского дня. Из объяснений Денисова следует, что в момент гулянки ему "было известно" о родственных отношениях одного из подсудимых по делу, находящемуся у него в производстве, с сотрудницей аппарата мирового судьи района. Но, несмотря на это, судья "допустил внеслужебные отношения, выразившиеся в совместном распитии спиртных напитков с женой подсудимого, обвиняемого в совершении особо тяжкого преступления".

Возможно, эта история так и осталась бы неизвестной. Но после того, как летом того же года Денисов огласил обвинительный приговор по уголовному делу подсудимого (семь лет лишения свободы со штрафом 1,5 миллиона рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима), в интернете вдруг всплыли фотографии с того праздничного застолья. На них человек, похожий на судью Владимира Денисова, запечатлен "в кресле судьи на фоне Государственного флага Российской Федерации и Государственного герба Российской Федерации с бутылками со спиртным на столе".

А затем отец одного из осужденных приложил данные фотографии к жалобе, послужившей основанием к проведению проверки. Такое поведение судьи, по мнению Василия Тарасова, "повлекло умаление авторитета судебной власти, подорвало доверие к суду, его независимости, беспристрастности и справедливости". Однако квалификационная коллегия судей ограничилась вынесением Денисову всего лишь предупреждения. Предполагаем, что другой судья мог бы рассчитывать на иное отношение.

Можно только догадываться, сколько подобных фотографий и других материалов существует в отношении других судей Саратовской области, а также как, кем, когда и в каких целях они могут быть использованы.

Пьянку в зале судебных заседаний дополняет еще одна история, ранее не звучавшая в прессе. Однажды глубокой ночью председатель районного суда (с недавнего времени уже не работающий) вваливается в полицейский участок и требует начальника отдела. Громко говорит, что его хотят убить и якобы даже преследуют. Потом, не дождавшись, когда начальника разбудят, неровной походкой (алкогольное опьянение?) покидает здание. Происходившее зафиксировали камеры видеонаблюдения.

И это немногие примеры последнего времени. Квалификационная коллегия судей, будь разговорчивей, могла бы сообщить о нравах судейской корпорации значительно больше. Впрочем, редакция располагает достоверной информацией и о других инцидентах, которой намерена поделиться с широкой публикой.

Низвергнутый символ веры

В соответствии с Законом РФ "О статусе судей в Российской Федерации" судья при исполнении своих полномочий, а также во внеслужебных отношениях должен избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, достоинство судьи или вызвать сомнение в его объективности, справедливости и беспристрастности. Аналогичные требования, предъявляемые к судьям, закреплены в Кодексе судейской этики.

Вот только в правоохранительной тусовке хорошо известно, кто из судей и силовиков и с какими бизнесменами дружит, на чьих угодьях охотится и с кем, по выражению Кирилла Кабанова, "парится в бане". Ну и как тогда они могут беспристрастно реализовывать государственные интересы?!

При этом важно понимать, что реальный механизм воздействия на "провайдеров", то есть на лиц, которые вмешиваются в правосудие и коррумпируют судей, сегодня, по сути, отсутствует.

"Вы скажете – сообщайте в СКР. Но оттуда заявление направят рядовому следователю в тот же район, где работает председатель суда. Теперь поставьте себя на место мальчика-следователя, с таким трудом получившего эту работу. Председатель суда даже на опрос не соизволит явиться – он в районе барин! Добавьте к этому то, что дети председателя суда, как часто бывает на практике, – судьи и помощники прокурора. Если у следователя хватит принципиальности и процессуальной самостоятельности, на его действия этим же председателем суда будет подана жалоба в свой же суд. Жалобу рассмотрит рядовой "независимый" судья, которому и характеристику, и приказ об отпуске и поощрении, подписывает все тот же председатель, к тому же полностью контролирующий квалификационную коллегию", – пояснил Дмитрий Новиков в уже упоминавшемся интервью "The Insider".

Разумеется, не вся судебная корпорация заражена этими вирусами. Но проблема в том, что честные и принципиальные служители Фемиды вынуждены подстраиваться и играть по правилам, которых придерживается большинство. В результате некоторые судьи за минувшие годы уже покинули областную систему. В их числе, например, бывший зампредседателя облсуда, известный судья Владимир Матросов.

Учитывая общественную значимость темы, ИА "Взгляд-инфо" приглашает своих читателей к широкому обсуждению функционирования саратовского правосудия. Присылайте ваши истории на адрес электронной почты red.vzsar@gmail.com. Предлагаем также принять участие в разговоре адвокатам, судьям, прокурорам, следователям, полицейским.

Наше агентство уже обладает богатой фактурой, наполняющей общую обеспокоенность конкретным содержанием и примерами. Мы не посягаем на независимость судей и ценим настойчивость Василия Тарасова в защите корпорации, но нам важно понимать и знать, какими еще мотивациями, кроме следования букве и духу закона, руководствуется саратовская Фемида при принятии решений. Мы убеждены, что мантия не должна служить автоматическим прощением. Судейский символ веры уже низвергнут самой действительностью.

Подпишитесь на наши каналы в Telegram и Яндекс.Дзен: заходите - будет интересно