Святочный рассказ о самолетах "Саравиа"

Нам с мужем частенько приходится летать в Москву и обратно. О леденящих кровь  подробностях одного такого полета я уже писала прошлым летом. "Саравиа" вполне может угробить всех  и укокошить каждого,  но и железные дороги наши ведут в ад. Впрочем, нас, детей СССР,  привыкших ко  всяким  страстям-мордастям, не  остановить тем,  что может довести до родимчика  любого европейца. Так что  из двух зол мы выбираем то, что   в десять раз быстрее  – и полтора часа летим на рассыпающейся в воздухе  фанерной этажерке вместо того, чтобы пятнадцать часов трястись в  дышащем на ладан драбадане.  Летать самолетами "Саравиа" погано  всем и всегда, а уж оглашенным,  решившимся на это  в святки, – еще и поделом.   

И вот вчера,  в первый день святок, мой благоверный должен был улететь утренним семичасовым рейсом в Москву.   Привыкший к нашим далеко не всегда  приезжающим такси, он подстраховался и уже в  шесть (практически ночью после недавнего перевода времени)  был в аэропорту. Там он с удивлением  обнаружил много недовольного  люда ­– оказалось, еще не улетел  рождественский   вечерний рейс. Причина вроде была уважительная – вечером на январский город внезапно спустился мартовский туман. Но последующие события заставили нас, грешных, увериться: погода тут не причем.  И понять: надо было штудировать   Пушкина и Гоголя, которые  давно и подробно описали, как любят и умеют водить бесы добрых людей кругами, особенно в святочные дни, и как следует бежать подобных обстоятельств. 

Вот также вели себя и   бесы,  прикинувшиеся служащими компании "Саравиа.  А то, что это были бесы, доподлинно известно, иначе зачем им было им, окаянным, издеваться над добрыми людьми день и ночь? Водили они пассажиров  за нос,  врали оголтело и самозабвенно,   а зачем и почему – спроси их, вражью силу.  

Начали  черти спозаранку и стали в беспросветной пелене сочинять про скорый вылет.  Дескать, вот-вот прокричит петух, и наступит рассвет,   и туман рассосется, и солнце выглянет, а может – и  лето настанет.   И  тогда уж вмиг, по ясному светлому небушку  донесут они людей до столицы!  Дурачили они так несчастных ровно пять раз, с восьми и до полудня, каждый час.   И  бедняги им верили, да и как тут не поверить, когда бес  тебя водит, а в глазах туман.

В полдень лукавые исхитрились,  стали врать  по-другому:  виновата, дескать,  Москва треклятая. Ведь это не в Саратове туман, не верьте глазам своим, это в Домодедово "оранжевый уровень опасности", мороз-то  минус тридцать пять,  так что  ни взлететь, ни сесть. Но кто-то перекрестился, залез в Интернет,  и выяснилось, что Домодедово работает в штатном режиме,  а чертовщина творится только с саратовскими самолетами. Однако и это никого не образумило, все остались в гиблом месте и стали ждать дальше, а чего ждать – и сами не знали: то ли что в Саратове солнце засияет, то ли, что в Москве в одночасье станет тепло.   

А чуть позже   поползли слухи:  лететь-то и вовсе нечему – так называемые саратовские самолеты  все в Москве. Может, взлететь не могут, а может ­–  и сесть не надеются. Но потом, как и водится в таких историях, из какой-то дьявольской дыры на летном поле возник самолет-призрак. Вроде он все это время стоял в тумане, и ждал своего часа, а вот теперь нашелся и готов тотчас же взмыть в небо.   

И когда часам к трем   пополудни погода все же улучшилась (Бог-то есть на свете!), и можно было наконец-то лететь, демоны этот фантомный  аэроплан бедным людям и подсунули –  сейчас, дескать, именно на нем  все и отправятся в тартарары!  И стали  собирать объединенный рейс из бедолаг,  давешних и нынешних, вынесших все блуждания и испытания дьявольского дня,  но делали это так хитро, так медленно, так по-бесовски, что снова сгустился туман (враг рода человеческого тоже силен!), и лететь не  стало совсем уж никакой возможности.

Но  чертям и этого было мало.  Людей они не отпустили, а  переписали всех в свой реестрик, отобрали у  них багаж, да и увезли   его в этот самый самолет-призрак.  Но погрузили только чемоданы, а   пассажиров  посадили в закрытое место, откуда выход только один  – в занавешенное туманом поле, и  продолжали врать им еще часов эдак шесть, со сводящим с ума постоянством  перенося рейс каждый час ровно на час. И только в девять, когда все уже очумели,  отпустили страдальцев по домам, вернув им барахлишко и  строго-настрого наказав не спать, а в двенадцать непременно возвращаться.  Потому что, мол,  только в полночь, пока еще не закричал петух, экипаж  летучего голландца  сможет наконец-то решить: лететь всем  туда, забыли уже куда, или не лететь совсем никуда.

И когда в десять часов вечера, после пятнадцати часов бесовщины,   полумертвый муж мой возвратился  домой, показалось нам обоим,  что утро было давным-давно,  следующее утро никогда не наступит, а побывал он там, у чего нет ни места, ни названия. Нам бы, неразумным,  помолиться Богу, да забыть про эту историю.

 Но история продолжалась.  И когда  ровно в полночь, как и было велено бесами, муж мой примчался в  аэропорт, он узнал, что борт уже улетел, черт знает куда. Но что совершенно точно  – без него, если, конечно он – это всё еще он.

Не летайте самолетами "Саравиа", православные! Мусульмане и иудеи, не летайте и вы!

Тексты в разделе "Блоги" являются частным мнением авторов, а не редакционной позицией ИА "Взгляд-инфо".