Цены на вилы

Цены – не Украина и не Крым, тут у россиян полное единодушие. Когда они повышаются, народ ропщет и негодует. Когда падают… Ну а когда они падали? После войны. Последний раз, кажется, в год смерти Сталина.

Все мы ходим по магазинам, все бываем на базарах, по инерции заходим в бутики и кафе. И в принципе тому, что происходит, не удивляемся. Сейчас в экономике, как и в футболе, все разбираются. Студенты и пенсионеры, военнослужащие и педагоги – все начинают свой день с изучения стоимости нефти марки Brent, курса доллара и евро.

Более серьезные граждане изучают бегущую строку с курсами акций. Зеленые и красные треугольнички мало о чем говорят непосвященным, но успокаивает само занятие. Вроде как держишь руку на пульсе. Хотя наблюдаешь, как болтается рубль, и ассоциации возникают исключительно с прорубью.

Так вот, есть вещи понятные и объяснимые. Например, почему исчезли заграничные сыры. Непонятно, почему именно таким шагом мы ответили на санкции Запада, но если это как-то поможет преодолеть кризис, то пусть. Обойдемся. А вот почему владельцы торговых сетей считают, что теперь можно сыры российского производства продавать по цене настоящего пармезана или камамбера, не ясно. Причем если пойти на сельхозрынок, то там купишь ровно вдвое дешевле. И отрежут от целого круга, сколько нужно. И получишь не заветренный кусочек, а нежнейший шмат качественного продукта.

Вы же знаете, как про Москву говорят? Дорогая, мол. Да разная она. В одном и том же квартале есть несколько магазинов на различный кошелек. И базарчики там такие же, как у нас. И на базарчиках этих всё дешевле и свежее, чем в сетевых супермакетах. Другое дело, что базарные цены неумолимо тянутся за магазинными.

Но я отвлекся. Почему подорожали немецкие колбасы, мне понятно. Но почему рис и гречка выросли вдвое? Это же прошлогодний урожай, который убирали на солярке, приобретенной по прошлогодним ценам. Под шумок решили и тут заработать? А законно это? И разве не дело региональной власти, скажем так, напоминать владельцам сетей, что они работают в нашей области? Ну, чтоб не сильно борзели. Есть у них для этого рычаги, есть.

Импортозамещение, как я понимаю, – это когда вместо польских яблок продают аргентинские мандарины. А вместо хамона, о существовании которого лично я узнал после введения взаимных санкций, винегрет, сделанный в подсобном помещении сетевого магазина. Кстати, и польские яблоки встречаются. Сам видел в Юбилейном.

Что страшного в росте цен для власти? То, что обнищавший народ может возмутиться и прийти к воротам правительства. Областные чиновники убеждены, что ситуация в нашем регионе сегодня характеризуется словами "стабильность" и "консолидация". Они так часто об этом говорят, что вид разгневанной толпы способен ввести их в ступор, вызвать стресс или желание стремительно покинуть страну.

Способы борьбы с социальными волнениями известны. Не можешь обуздать революционно настроенные массы, нужно их возглавить. Потому чиновники и общественники сегодня – самые частые гости в магазинах и на рынках. Ближе к выборам в гордуму и депутаты на базар потянутся. Чтобы вместе с народом возмущаться стоимостью мороженой рыбы и баклажанной икры.

Мне это напоминает многолетнюю дружбу областных профсоюзов с региональным отделением правящей партии, а именно совместные походы на первомайские демонстрации, где с высокой трибуны звучат серьезные претензии к действующей власти. Нет увольнениям! Сделаем зарплату достойной!

Сюрреализм происходящего зашкаливает, ибо действия именно этих людей, стоящих на трибуне, и привели к тому, что грядут массовые увольнения, а оплату труда иначе, как символической, не назовешь. Но расходятся довольные. Ибо "открыто поговорили о нелицеприятном" и "честно посмотрели друг другу в глаза".

Нынешние облавы общественников на вялые огурцы – из того же ряда. Граждане, мы сами отсортируем свежее от несвежего, покопаемся в ящике, ничего с нами не случится. А вы с ценами разберитесь. Почему то, что стоило сто, теперь продают за триста? В чем правда, брат?

Мне кажется, что ритейлеры поступают точно так же, как наши политики. Осторожно прощупывают: схавает пипл или нет. Поставили продукты по новой цене, народ вздыхает, но покупает. Значит, нормально. Точно так же нас прощупывают на предмет увеличения возраста выхода на пенсию и отмены электричек. Поднимается волна негодования – власть говорит: прекратить безобразие, вы что, с ума сошли?! И безобразие на время прекращают. Но мысль заронили – могут повысить и отменить. И народ к этой мысли привыкает.

Все непопулярные меры внедряются по этой схеме: шок – вмешательство доброй власти – обсуждение на круглых столах – вывод о том, что это единственно возможный вариант развития событий в сложившейся экономической ситуации – указ или постановление.

То же и в магазинах. Поправят зарвавшихся торгашей по сыру – они втихаря отыграются на семге. Ударят по рукам за накручивание цен на яйца – в еще более интимной обстановке накрутят на говядине. Скажут общественникам: мы вам пошли навстречу, но и вы нам не мешайте.

А что до разговора с братом…

Есть правда для внутреннего употребления, кухонная или сермяжная, если хотите. И есть информация для населения. Потому, встречаясь неофициально и называя друг друга по имени (Олег, Леонид, Василий), они характеризуют нынешнюю ситуацию простыми нецензурными словами. Чаще даже одним словом. Из четырех букв или из шести.

Вячеслав Сомов – бывший саратовский сити-менеджер и очень уважаемый человек. Так вот сегодня он возглавляет Саратовстат, который регулярно сообщает нам о незначительном (в пределах 10%) повышении цен на крупу и снижении цен на сардельки. 1953 год у наших статистиков.

Хотя я уверен, когда Сомов встречается с каким-нибудь Валерием, то произносит те же самые слова из четырех и шести букв. И сетует на трудности, которые он испытывает с отражением этой правды в своих отчетах. Потому что его задача – не сильно пугать население.

Вопросы праздные и риторические: когда пойдем на улицу и каков порог терпения у современного россиянина? Сколько должно стоить мясо, чтобы захотелось выйти протестовать, требовать изменения внешней политики? Почем должны стать рис, гречка, горох, макароны?

Уверен, у каждого продукта есть своя красная цена. За ней - вилы, с которыми народ выйдет на улицу, о чем уже много лет грезит коммунист, альпинист и почти революционер Валерий Рашкин.

Например, бензин. Жене я смело говорю, что это товар, который мы будем покупать при любых ценах. Потому что ездить нужно. Сто рублей будет литр – все равно будем брать. Когда я поставлю машину на прикол и стану ходить пешком, при какой цене на топливо? Точно не скажу, это будет зависеть от совокупного семейного дохода. Но такая цифра есть. И однажды, не дай бог, конечно, это может произойти.

Точно так же постепенно отказываются сегодня наши пенсионеры от сосисок, соленой скумбрии и горького шоколада. Для разных слоев населения – разная красная цена. У пенсионеров она самая низкая. Тем более и зомбируют очень активно. Мол, голодать будем, а лидеров своих не сдадим! Да русский человек может картошку с кожурой жрать, а под америкосов не прогнется! На слабо берут. Не пацаны, что ли? По капле выдавливают патриотизм. То есть сейчас наш человек ест картошку просто так, а будет – во имя победы над ненавистной Пиндосией. И эта мысль будет его греть. Потому что за отопление платить будет нечем.

Словом, до вил, мне кажется, дойдет еще очень не скоро. Еще и потому, что мы помним, как может быть плохо. Память живо воскрешает пустые полки советских гастрономов, пирамиды из дешевых рыбных консервов, очереди за колбасой и водкой. Сейчас пока не так. А вот долго ли еще будет не так, никто не знает. Даже Рашкин.

Ссылка по теме:

В Саратове гипермаркет предлагает купить два помидора за 500 рублей

Подпишитесь на наши каналы в Telegram и Яндекс.Дзен: заходите - будет интересно