Национальная трагедия

О том, что она беременна, героиня основанного на реальных событиях фильма "Больше жизни" польская волейболистка, чемпионка Европы Агата Мруз-Ольшевская узнала накануне операции по пересадке костного мозга. Эта операция была ее единственным спасением – девушка была больна тяжелой формой лейкемии, долго ждала донора, а роды могли ее убить, о чем и предупредили врачи. Но Агата была сильной девушкой, настоящей чемпионкой. И зародившаяся в ней новая жизнь оказалась значимее ее собственной.

 

Достаточно одной таблетки

Далеко не всех женщин, по библейскому выражению, "зачавших во чреве", обстоятельства ставят в ситуацию, когда приходится выбирать между собственной жизнью и жизнью будущего ребенка. Чаще всего вопрос стоит гораздо прозаичней: а стоит ли рожать, если? Далее следует набор стандартных страхов и опасений: не время, некстати, не замужем, рано еще, другие планы, негде жить, нечем кормить, уже есть дети...

До конца 1990-х в России число абортов превышало количество рождений более чем в два раза. Это значит, что детей в нашей стране до последнего времени погибало вдвое больше, чем появлялось на свет.

С 2007-го тенденция пошла на убыль, количество абортов снизилось и в 2014 году составило 880 тысяч. Но даже эта цифра при вдумчивом отношении откровенно пугает: подумать только, сколько жизней могло бы быть спасено, сколько людей в России не родилось. В год – почти миллион!

Казалось бы, куда больше? Но специалисты говорят, что и эта статистика – неполная, поскольку частные клиники не всегда отчитываются о таких операциях, хотя по закону обязаны это делать. Об этом рассказал депутатам Госдумы замдиректора департамента Минздрава Олег Филиппов.

Плюсом идут медикаментозные или таблетированные аборты, которые тоже никак не учитываются, но которые получили в последние годы широкое распространение. Они активно рекламируются в России как альтернатива хирургическим вмешательствам. Российские компании ОАО "Биохимик" и ООО "Мирфарм" наладили массовое производство популярного препарата – его без рецепта можно купить в аптеках, примерная цена 5 тысяч рублей. Если сравнивать со стоимостью обычного аборта, получается минимум в два раза дешевле. Некоторые аптечные интернет-сайты предлагают доставить препарат прямо на дом.

Неучтенными остаются также случаи прерывания беременности на поздних сроках и аборты, зарегистрированные как "неразвившиеся беременности".

Публиковать реальные цифры властям невыгодно, поскольку это портит имидж страны, активно борющейся за хорошую демографию. Да и на общем международном фоне по статистике абортов мы выглядим невесело. В западноевропейских странах и США беременность искусственно прерывают в разы реже, а, к примеру, в Ирландии аборты до последнего времени и вовсе были запрещены государством. Не только бесплатные – любые.

В России число реальных абортов почти в четыре раза превышает официальную статистику и достигает 5–8 миллионов в год. Стоит опять же вдуматься, получается, что детей в России убивают в "промышленных масштабах", и что по большому счету мы имеем дело с целой большой "индустрией" таких убийств. Это, конечно, в том случае, если относиться к неродившимся детям именно как к детям, а не как к неодушевленным эмбрионам, не имеющим признаков личности.

Практика показывает, что именно так – неодушевленно – в России к нерожденным детям и относятся. По словам врачей, многие женщины, приходящие на аборт, совершенно искренне воспринимают его как некую медицинскую манипуляцию, а не что-то гораздо более существенное. И уж точно мало кто воспринимает это событие как убийство.

Меж тем именно на таком понимании абортов настаивает православная церковь. По ее мнению, которое основывается в первую очередь на Евангелии, аборты – это убийство ничуть не менее "извинительное", чем убийство уже рожденного человека. И грех гораздо более тяжкий, чем последующий отказ от ребенка (в последнем случае он, по крайней мере, остается жив).

Более того, не боясь быть обвиненной в мракобесии, церковь сравнивает происходящее в России с неким коллективным жертвоприношением детей, существовавшим в языческие времена. И предупреждает о коллективной же ответственности, полагая, что народ, который в таких масштабах практикует аборты, не может быть благополучен и счастлив.

Исходя из этого понимания, государству предложено запретить бесплатные аборты, то есть вывести эту медицинскую "услугу" из системы ОМС. Мотивировка первая: деньги на аборты в госклиники поступают "по умолчанию" – налогоплательщиков никто не спрашивает, а так быть не должно, все-таки аборт сделать – не зуб вырвать. Мотивировка вторая: государственная политика влияет на умонастроение людей. Если отношение к абортам "наверху" изменится, то со временем оно изменится и в обществе. Люди, по крайней мере, начнут задумываться.

Предложение, прозвучавшее из уст Патриарха, вызвало широкий резонанс и яркий протест со стороны либеральной части общества. Ее представители уверены, что запрет абортов – гораздо большее зло, чем их существование, поскольку он нарушает права женщин и может привести к целому ряду негативных последствий. Это возврат к подпольным абортам, рост числа отказных детей и даже экстремальные случаи убийства уже рожденных младенцев, как это произошло недавно в Балашове, когда мать двоих детей родила третьего, а потом сама его же и задушила.

В связи с недавним выступлением Патриарха в Госдуме дискуссия вокруг возможного запрета бесплатных абортов активизировалась. Корреспондент ИА "Взгляд-инфо" решила изучить проблему на примере Саратова, выслушать мнения священников и врачей, а также понять, что делает государство для профилактики абортов. И что в этом же направлении делает церковь и делает ли. Помогает ли женщинам, которые стоят на грани этого выбора, духовно и материально? Потому что ведь одно дело запретить, и совсем другое – реально помочь людям, стоящим на пороге выбора.

 

Манипуляции нон-стоп

"Да, конечно, мы проводим такие манипуляции", – бодрым голосом зазывала меня девушка-регистратор одного из частных медицинских центров Саратова. Интересуюсь, сколько "манипуляция" стоит.

"Это зависит от срока и вида операции. До шести недель вы можете выбрать медикаментозный аборт. Он заключается в том, что вы у нас в стационаре под наблюдением доктора принимаете препараты. Если делать данную манипуляцию импортным препаратом, то общая сумма с учетом самого препарата, обследования УЗИ  и консультации доктора составит 14630 рублей. Если нашим, отечественным, то 11500 рублей. Если у вас больше шести недель, но не более десяти, мы делаем вакуумную операцию. Общая сумма аборта, анализов, наркоза (он делается под внутривенной анестезией) и консультации анестезиолога – 11500 рублей. Вам, может быть, подобрать время на прием?" – девушка-консультант говорила очень теплым, вежливым голосом.

"Давайте я пока подумаю, хорошо?" – попросила я.

"Конечно, конечно. Звоните, мы работаем до вечера, и в субботу, и в воскресенье. Если что, удобное время подберем", – заверила она.

"Мы делаем аборт до 12 недель. Стоимость операции – от 8 до 11 тысяч рублей", – сообщили в другом медцентре уже более прозаическим голосом.

12 недель – это три месяца. Специалисты говорят, что уже на пятой-шестой неделе беременности у ребенка начинает биться сердце.

Говорят, что в Саратове есть частные клиники, которые принципиально не прерывают беременность. Но найти такие лечебные учреждения по телефону лично мне не удалось. Не исключено, что они действительно есть, просто обзвонить все частные саратовские клиники было нереально.

По словам замглавврача Саратовского центра планирования семьи Ольги Аккузиной, до недавнего времени занимавшей должность главного гинеколога области, львиная доля абортов в нашем регионе приходится на государственные клиники. "Частники" дают прибавку к статистике не более 7%.

"Вы спрашиваете, как я отношусь к идее вывести аборты  из системы ОМС? Вот вам и ответ – он в этой статистике. Люди у нас в основном небогатые, частные клиники пользуются не слишком большим успехом. Поэтому к идее оставить только платные аборты я отношусь очень отрицательно. В стране достаточно сложная обстановка, и вдруг в кризис делать самую частую операцию платной? Я считаю, что это в принципе неправильно", – говорит Аккузина.

Само словосочетание "самая частая операция" вводит меня в ступор. Спрашиваю у Ольги Петровны, не дико ли ей это и не огорчает ли ее как врача-гинеколога данный факт. 

"А почему это меня должно огорчать? Пусть это огорчает того, кто это делает. Огорчает другое. У нас отношение к аборту – как к обычной рядовой операции, которая выполняется всеми и ни к чему не ведет. Это безобразное отношение, потому что сейчас, в эпоху инфекций, аборт является бичом. Треть случаев бесплодия – это последствия абортов, даже совершенных на ранних стадиях. А дико или не дико… Ну а что вы хотите, половой жизнью живут все", – отвечает она.

Но потом добавляет, что аборт в наше продвинутое время, когда есть все возможности этого избежать, " конечно, позор":  "Это безграмотность населения. Это только лень, только нежелание, какая-то дремучесть".

В то же время врач уверена – если у женщин отнять возможность бесплатного проведения аборта, в ход пойдут "криминалы": "Все вспомнится опять – мыло, катетеры и другие вещи. Рожать чаще не начнут, не надейтесь. Когда человек поставлен в положение невыносимое, ему нужна психологическая помощь, а просто так – взять и отменить – ничего не получится".

В "отговоры" от аборта замглавврача Центра планирования тоже не особо верит. По ее словам, все, что следует после того, как женщина решилась от ребенка избавиться, – это по большей части пустое сотрясание воздуха. Психологам центра удается отговорить от аборта не более 10–15% женщин. "Потому что если женщина решила, ее что-то к этому подвело, какая-то жизненная ситуация. И если она привыкла к этой операции и больше детей ей не надо, переубедить ее бывает очень сложно", – говорит врач. 

 

Духовность или секспросвет?

По мнению специалиста, начинать "отговаривать" нужно на более раннем этапе, вводя в школе основы сексуального просвещения. В Саратове такие попытки предпринимались. Был курс "Основы здоровой семьи", который преподавался в 9–11 классах. Курс довольно одиозный – кроме контрацептивов, программа предполагала даже изучение Камасутры и прочих недетских вещей. Но, по словам Аккузиной, курс принес свои плоды: вместо 120 абортов на тысячу женщин стало 30. 

Курс шел в саратовских школах около пяти лет, с 2000-го по 2005-й. И хотя никаких специальных исследований не проводилось, Ольга Петровна уверена: радикальное уменьшение абортов связано именно с ним.

Ее возмущает, что сексуально просвещать школьников медикам запретили, зато пустили в школу священников, которые пользоваться контрацептивами не учат, а учат лишь столь непопулярному в современных условиях воздержанию, любви и верности. "Поэтому сегодня вся профилактика – эпизодами, нет четкости и системности в работе, нет и эффекта, точнее, он небольшой. Мы не можем у подростка четко сформировать мировоззрение и дать ему полноту знаний", – говорит Аккузина.

У главного педиатра области и главного врача Саратовской детской областной больницы Михаила Свинарева информация более оптимистичная. На недавних депутатских слушаниях он отметил, что в результате профилактики незапланированной беременности отмечается стойкая тенденция к снижению абортов практически во всех возрастных группах: "За пять лет показатель абортов на тысячу женщин фертильного возраста снизился на 21,6%. По итогам 2014 года показатель снизился на 7,5% в сравнении с 2013 годом".

По данным Свинарева, в 2013 году в результате профилактической работы отказались от абортов 435 женщин из 4596. "А за 2014 год консультирование прошла 7541 женщина, из них после проведения консультаций 910 встали на учет по беременности (12%)", – рассказал главный врач.

Получается, что число абортов в Саратове все-таки снижается, и происходит это без школьного секспросвета.

Очень хотелось получить комментарий главного врача 1-й городской больницы Игоря Салова, который недавно сменил Ольгу Аккузину на должности главного гинеколога области. Но Игорь Аркадьевич успел лишь высказать по телефону свое эмоциональное мнение, которое, тем не менее, оказалось показательным.

"Мое мнение четкое: аборты – это убийство. Никакие не манипуляции, не операции, а убийство. Нельзя прерывать жизнь, данную Богом. И в принципе, если посмотреть, до конца XIX века аборты во всем мире были запрещены, это только в последнее время человечество в этом смысле расслабилось", – сказал Салов.

Главврач 1-й Горбольницы, кажется, единственный из руководителей саратовских ЛПУ, кто решился на эксперимент. Он дал распоряжение работающим в больнице врачам-гинекологам наладить контакты со служащим в больничном храме молодым священником, по совместительству руководителем миссионерского отдела Саратовской епархии Дионисием Каменщиковым и направлять к нему женщин, стоящих на пороге выбора между жизнью и ее искусственным прерыванием.

Сам Игорь Аркадьевич об этом скромно умолчал, зато рассказал отец Дионисий. Как человек неравнодушный к этой теме, полгода назад он сам пришел к главврачу и предложил сотрудничество. И нашел понимание.

 

Спасти душу

Теперь в ходе так называемого "предабортного консультирования" врач не убеждает пациентку сделать аборт и не отмалчивается равнодушно, а предлагает сходить на беседу к отцу Дионисию. Сколько женщин доходит, а сколько нет, сказать сложно, статистику никто не ведет, но, по словам батюшки, беременных женщин и даже семейных пар в "предабортном" положении к нему стало приходить гораздо больше.

Отец Дионисий признает, что тема абортов очень тонкая и достичь положительного результата удается далеко не всегда. Даже если женщину в госклинике отговорят и далее в храме этот "эффект" закрепят, нет никакой гарантии, что она не вернется. Иногда после всех разговоров-уговоров у женщины наступает рецидив, и она делает аборт. Но идет в платную клинику, где ее не утруждают нотациями.

"В штате любого ЛПУ по закону должен быть психолог, который должен помочь женщине, отговорить ее от этого шага. Но медучреждения не заинтересованы в том, чтобы женщина от них ушла. Поэтому ставки психологов занимают люди, которые либо не работают вообще, либо делают это плохо. Я как больничный священник много общаюсь с врачами и просто так не говорю", – говорит отец Дионисий.    

По мнению священника, последствия абортов наступают всегда. Независимо от того, верующий человек или нет, его душа все равно чувствует, что произошло неладное. Это в принципе совпадает с оценками врачей, которые говорят о "постабортном синдроме", который может наступить сразу, а может быть отсрочен лет даже на десять-двадцать.

Но есть еще и другие вещи, которые красноречивее всяких синдромов.  "Однажды вечером ко мне в храм пришла пара лет за сорок и встала в очередь на исповедь. Я смотрю – женщина в каком-то странном состоянии, едва в обморок не падает. Потом выяснилось, что она педагог, преподает в школе, двое детей у нее уже было, а она забеременела третьим. Она узнает об этом в четверг, а в понедельник у нее важное мероприятие. И вот она в субботу делает аборт, чтобы в понедельник выйти на работу. Утром она делает, а вечером того же дня ее старший сын погибает – в его машину въехал пьяный водитель. И вот они пришли с Богом разбираться, почему Бог с ними так жестоко поступил. Я, насколько мог, им объяснил, что это не Бог жесток, а они сами оказались очень жестоки по отношению к своим детям, одного из которых они убили, а второй оказался заложником этого убийства и погиб сам".

Я говорю отцу Дионисию, что это, наверное, слишком редкая ситуация, чтобы быть правилом. Он возражает – ситуация очень частая. Просто не всегда явная. Люди редко связывают причину своих бед с когда-то совершенным абортом, но от этого духовный закон, который существует в природе, не перестает действовать. Неисповеданный грех может стать причиной многих семейных неурядиц.

"Родители спрашивают – мы вырастили двоих детей, вложили в них все, а они выросли такими неблагодарными, почему? Да потому, что помимо того, что ты двоих родила, ты еще троих прикончила", – отец Дионисий неполиткорректен, но говорить об абортах спокойно он не может.

На примере отца Дионисия и 1-й горбольницы видим, что усилия церкви и государства (если под государством понимать врачей государственных клиник) зачастую совпадают.  Можно сказать, что свою лепту в профилактику абортов вносят и сестры саратовского женского Свято-Алексеевского монастыря. Каждую субботу здесь совершается молебен с просьбой о прощении всех тех, кто совершил когда-то грех детоубийства.

 

Вифлеемские младенцы

Настоятельница монастыря игуменья Феодосия рассказывает, что поучаствовать в молебне приходят не так много женщин, в основном это женщины "уже осознавшие погибельность своего поступка и кающиеся об этом и желающие присовокупить свои молитвы к молитвам церкви". Некоторые молятся сами, другие просят сестер помолиться о них. В советские годы в Свято-Алексеевском храме находился абортарий. Сестры не могли на этот факт не отреагировать и решили молиться об убитых младенцах и их несостоявшихся мамах.

Несмотря на то, что женщины сюда приходят чаще, что называется, постфактум, бывали случаи, когда решившихся на аборт удавалось отговорить, и детей оставляли.

"Однажды пришла уже взрослая женщина с очень высоким давлением, ее муж очень хотел детей, это был ее второй брак. Но у нее было действительно очень высокое давление, и врачи ей говорили, что при родах она может умереть. Мы с ней поговорили, она, видимо, тогда задумалась, а потом родила ребенка без последствий.

Был еще случай – женщина пошла на аборт, ей 38 лет, муж без работы, и в семье уже двое детей, которых надо ставить на ноги. Аборт начали делать, но не завершили по медицинским причинам. Потом она решила пойти снова, но засомневалась и зашла ко мне. Сидела и плакала: "А вдруг теперь родится урод? Вдруг они ему уже что-то оторвали или отрезали?" Я ей сказала, что бы теперь ни случилось, нельзя до конца доводить убийство. И вот родился ребенок, сначала был очень плохонький, слабенький, после крещения выправился и сейчас ему семь лет. Толковый мальчишка, в первый класс пойдет. У них, кстати, и в финансовом отношении все потом выровнялось. Дети старшие уже выросли и женились, муж поправил здоровье и нашел работу, сама она работает, от старших детей уже внуки идут, Господь все устроил".

По словам матушки Феодосии, женщина, решившаяся на аборт, одержима страхами, и очень нужно, чтобы кто-то в такой ситуации человека обязательно поддержал.

"На аборт все же обычно толкают – родственники, окружающие: да ты что, с ума сошла, да ты не вырастишь, зачем плодить нищету. Диагностика у нас ужасная, врачи нередко преступно подходят, запугивают. Я сталкивалась с такими случаями, когда говорили – родится урод, недоносок, даун, а рождался совершенно нормальный ребенок. Почему так происходит, я не знаю, не хочется никого ни в чем подозревать, может, врачи материально заинтересованы в абортах, может, перестраховываются, а может, просто не считают аборт преступлением", – говорит игуменья.

О таком же случае рассказывает и в прошлом детский реаниматолог, а ныне настоятель Крестовоздвиженского храма и руководитель Общества милосердия отец Сергий Кляев: "Пришла ко мне женщина, хотела сделать аборт. Врачи ей сказали, что родит больного, я ее отговорил – родила здорового. До сих пор меня благодарит".

 

Когда помочь сложно

У церкви нет какой-то единой программы профилактики абортов, но мест, где женщинам в предабортном состоянии помогают, в Саратове и области, как выяснилось, довольно много. Сложилось ощущение, что даже больше, чем аналогичных государственных центров. Но даже в центрах, работающих при том или ином храме, усилия церкви и государства сложно разъединить по той простой причине, что и там, и там работают обычные люди – психологи, соцработники, медики, юристы. Только в центрах епархиальных сюда прибавляется, как правило, и священник.

Центр "Жизнь" при Казанском храме Саратова в течение года помогал одинокой маме, бывшей воспитаннице детского дома, которая была в очень сложном материальном положении. У нее был очень большой долг за квартиру, а в центре нашли людей, которые этот долг возместили. Руководитель центра Галина Прахова говорит, что организация у них светская, хоть и находится при храме, "религиозной пропагандой мы не занимаемся, а занимаемся конкретной помощью". Сами они денег ни с кого не берут – у центра даже нет своего счета, а просто находят заинтересованных людей, которые хотели бы помочь нуждающимся деньгами, вещами или продуктами. Сама Галина Васильевна – учитель биологии, сейчас уже на пенсии, работает в центре на общественных началах.

Первоначально создавали центр именно с этим намерением – помочь женщинам, решившимся на аборт. Но потом направление изменили и стали помогать всем женщинам, кто нуждается в помощи. "Женщины, которые решили сделать аборт, как правило, никуда не обращаются, идут и делают. Через сотрудницу кабинета консультирования одной из поликлиник Заводского района мы пытались налаживать с женщинами контакт – но они этого контакта избегают. Несколько лет у нас существовал телефон доверия именно по этим проблемам, ни одна женщина не обратилась. В результате мы его закрыли. Наша маленькая организация эту огромную проблему решить не сможет, мы отдаем себе в этом отчет", – говорит Галина Прахова.

У аналогичного кризисного центра "С верой в жизнь" в Балашове достижений больше. Здесь есть приют, рассчитанный на 5–8 мест, где беременным женщинам, находящимся в трудной жизненной ситуации, предоставляют кров и бесплатное питание. Епископ Балашовский Тарасий отдал под эти цели часть епархиального помещения – весь второй этаж. За прошлый год сотрудникам центра удалось отговорить от аборта 60 женщин, в этом году – уже около 30.

Руководитель центра Ирина Малюченко по образованию перинатальный психолог. Долгое время помогала будущим мамам подготовиться к родам, а студентам местного вуза – к осознанному родительству, читала лекции. Но последние три года работает в центре. Она и сама многодетная мама, воспитала трех дочерей.

В центре есть вещевой склад и игровая комната. Здесь работают волонтеры, соцработники, юристы, психологи, священник. Удалось договориться о сотрудничестве с местной женской консультацией, есть свои часы работы – прием три раза в неделю.

По какой-то злой иронии судьбы именно в Балашове произошел ужасный случай, когда мама двоих детей родила третьего младенца и после родов сама же его задушила. Спрашиваю Ирину, как так получилось и не обесценивает ли этот случай работу всего центра. Ведь Балашов – город маленький, почему эта женщина не обратилась за помощью, которая была от нее в шаговой доступности? Почему решилась на такое?

"Эту женщину я не знаю, она к нам не приходила.  Трудно сказать, почему.  Может, до нее не дошла информация, а может, она просто была в состоянии стресса, с которым не успела справиться. Так или иначе, работу нашу это не обесценивает. Один случай ни о чем не говорит. Мы же не можем отвечать за все убийства и все суициды. Кому нужна помощь, все практически к нам приходят", – говорит  психолог.

 

Свет в конце тоннеля

В Саратове из госучреждений, специализирующихся на помощи беременным женщинам, решившимся на аборт, удалось найти только один – центр "Семья", что на СХИ. Да и то основной профиль здесь – помощь не столько беременным женщинам, сколько просто женщинам, находящимся в кризисной ситуации, страдающим от домашнего насилия. Здесь тоже есть приют, где женщина может пожить, где ее будут кормить и где с ней будут работать психологи. Замдиректора центра Марина Коровина рассказывает, что с женщинами, стоящими на пороге аборта, доводится работать редко, но буквально на днях такой случай представился: "Девочка молодая в очень сложной ситуации, парень ее бросил, жить ей не на что, рожать она боится. Врачи женской консультации направили ее сюда. Как раз сегодня наши специалисты выехали к ней домой в Солнечный, чтобы уговорить ее приехать к нам".

Большое число абортов Марина Валерьевна объясняет тем, что человек в состоянии стресса обладает так называемым тоннельным мышлением, из которого не может выбраться. Ему кажется, что все в его жизни пропало, что выхода нет. А специалисты для того и нужны, чтобы помочь подняться над ситуацией, посмотреть на нее со стороны и преодолеть как надуманные, так и реальные страхи. Часто это удается.

В споре между сторонниками и противниками запрета бесплатных абортов (назовем это условно спором медиков и священников) своя логика есть у обеих сторон. На стороне противников статистика. Она весьма печальна. Финансы у саратовцев поют романсы. Более 120 тысяч семей в области живут за чертой бедности. Пособие на ребенка составляет 349 рублей и, не смейтесь, 93 копейки в месяц. Не очень крепка и любовь: в 2014 году заключено 16 тысяч браков, зарегистрировано порядка 12 тысяч разводов. В такой ситуации решиться иметь столько детей, сколько Бог послал, могут только очень смелые люди, готовые ради этого на любые трудности.

С другой стороны, сильны и аргументы церкви – нельзя прерывать жизнь, которая не тобой создана и не тебе принадлежит. Нельзя после этого продолжать жить и надеяться быть счастливым.

В любом случае ясно одно – выведение абортов из системы ОМС требует широкой общественной дискуссии. Это не должно быть просто эмоциональным шагом, к нему нужно готовиться. Нужно многое предусмотреть. Мало просто запретить – нужно предусмотреть государственную систему поддержки и помощи женщинам, чтобы необходимость в аборте отпала сама собой. Но о такой системе пока, похоже, приходится только мечтать. По крайней мере – на уровне государства.

Подпишитесь на наши каналы в Telegram и Яндекс.Дзен: заходите - будет интересно