Тысяча дней Сергея Филипенко

Сергей Филипенко отметил рубежную дату: прошла тысяча дней с момента обнародования стратегии деятельности на посту прокурора Саратовской области. Событие знаковое – как для самого руководителя ведомства, так и для регионального истеблишмента и гражданского общества. "Уральский метеорит" – так назвала наша редакция Филипенко после той памятной программной встречи с руководителями медиа 17 ноября 2016 года – окончательно укоренился в местных реалиях и сам претерпел значительную трансформацию, став заметным, пусть и специфическим, субъектом политической жизни. Тогда, в 2016-м, часть саратовской бюрократии, прислушиваясь к анонсам из Екатеринбурга, ожидала и опасалась увидеть в нем реинкарнацию краснодарца Анатолия Бондара и антипод иркутянина Владимира Степанова. Получилось же вполне оригинальное явление, противоречивое и многогранное, безусловно, заслуживающее журналистского анализа и препарирования.

Уралитет и фавориты

Сергей Владимирович априори мог рассчитывать на щедрые авансы и иммунитет от критики: осенью 2016 года, перед его официальным назначением, надзорное ведомство находилось в состоянии кадровой, имиджевой и репутационной турбулентности. Требовался антикризисный менеджер – волевой и последовательный, молодой и трезвый. Ожидания были оправданы, поскольку доверие общества и элит к институту прокуратуры подорвали коррупционные и корпоративные скандалы, тотальное бездействие и вызывающее поведение сотрудников, фигура прежнего руководителя Владимира Степанова. Шутка о том, что Владимир Николаевич стал первым региональным прокурором в России, уволенным по причине прозаической болезни, звучала констатацией, а не фольклором.
Междуцарствие продолжалось со 2 июня (день отставки Степанова) по 17 ноября 2016-го, когда Филипенко впервые выступил перед прессой. Дебютные публичные заявления подкупили общественность своей прямотой. Суть месседжей нового прокурора сводилась к декларированию абсолютной суверенности и моральной стерильности, равноудаленности от центров принятия административных решений, максимальной открытости, неприятию землячества и кумовства. На фоне тогдашнего status quo это выглядело готовой политической платформой. В коридорах областного правительства осторожно заговорили о формировании альтернативной вертикали власти и силовой фронды для балансировки влияния Московской, 72. Заблуждались: идея новой контрэлиты умерла быстрее, чем была сформулирована.

Позднее многие убедятся в том, что жесты и откровения Филипенко преследовали, прежде всего, утилитарно-идеологические цели: PR нужен для увеличения личной политической капитализации и обретения договороспособных союзников среди номенклатуры. Альянс прокурора и ГФИ Марины Алешиной, возникший еще в 2017-м, на наш взгляд, это убедительно доказывает.
В кадровой политике Филипенко сразу сконцентрировался на замене своих заместителей. Ушел на пенсию многоопытный Вячеслав Симшин, переведен в Самару "экономист" Тимур Маслов (его заменил "самаритянин" Александр Галузин, впрочем, долго не задержавшийся и ушедший в отставку после деликатного инцидента в ведомственном жилье), отправлен в Пензу человек степановского призыва Олег Световой, задвинут в "тень" персонаж "позднего Степанова" Андрей Попов.

Иосиф Минеев, новый первый зам, назначенный вместо Симшина, виртуоз по части оглашения обвинительных заключений и книгочей, приехал из ЯНАО, но карьеру, в содружестве с будущим саратовским прокурором, строил в Свердловской области, что, разумеется, не отменяет профессионализма, но опровергает тезис Филипенко о неприятии землячества. Эльдар Калимулин, возглавивший в штаб-квартире на улице Григорьева ключевое уголовно-судебное управление, прибыл из "города бесов" и "города храбрых", родного для Сергея Владимировича. Еще один новый зампрокурора области, Геннадий Анисимов, тоже выписан из Екатеринбурга.
Создан "уралитет" – по такому же типу, как раньше, при Владимире Степанове, существовал корпус иркутских рекрутов. Только краснодарский колорит, который приобрела прокуратура при Анатолии Бондаре, ни тот, ни другой так и не сумели полностью разбавить. Или не захотели.

Владимир Николаевич, не будь собой, не стал выезжать из саратовского служебного жилья, сделав так, что Сергей Владимирович некоторое время вместе с семьей ютился в прокурорском общежитии на городских задворках – улице Одесской, на территории Ленинской прокуратуры. Сейчас квартирный вопрос решен: Филипенко поселился  в центре города, в квартире, купленной за счет федерального бюджета почти за девять миллионов рублей. На одной из самых дорогих улиц центра Саратова обзавелся своим служебным жильем и Иосиф Минеев.
Как только о приобретении рассказали медиа, прокурор области впал в состояние крайнего недовольства. В представлении Филипенко, создается впечатление, пресса – всего лишь ручной инструмент, а не public-площадка. Это выражается в избирательном подходе к сотрудничеству с журналистами (своим – эксклюзив, чужим – закон в виде исключительно письменного общения по запросам), создании пула лояльных СМИ, выполняющих функции пиарщика, имиджмейкера и неофициальной пресс-службы прокуратуры. Даже традиционные встречи руководителя ведомства с корреспондентами проходят в оригинальном формате, предусматривающем письменное согласование вопросов и рассадку по степени "близости к телу". Представителям изданий, не входящих в пул, уготованы места подальше от спикера.

Медиафаворитом Сергея Владимировича стал депутат Саратовской областной думы от "Единой России" Вадим Рогожин, призывавший к массовым акциям гражданского неповиновения с целью не допустить участия Владимира Путина в президентских выборах. Или вот еще красноречивая деталь: издание Рогожина всерьез рассказывало об "инопланетянах на службе Пентагона" и приписывало масонам авторство самой популярной игры в мире – футбола.
В журналистской среде укрепляется мнение о том, что Рогожин ведет в интересах Филипенко несколько Telegram-каналов, в которых периодически появляются закрытые служебные материалы проверок и их политические интерпретации, персональные данные неугодных. Да и сама газета "Четвертая власть", судя по содержанию и стилю, порой напоминает персональный блог прокурора области.
Сергей Владимирович, в отличие от своего предшественника, понимает: работать с медиа надо еще и для того, чтобы сглаживать негативный эффект от многочисленных инцидентов с участием личного состава.

От Петрова до Жаднова

После назначения Филипенко казалось, что в прокуратуре будет наведен порядок с дисциплиной, а сами сотрудники перестанут воспринимать себя небожителями. Но нет, к сожалению, не случилось. "Дорожить своей профессиональной честью, быть образцом неподкупности, моральной чистоты, скромности" – цитата из Присяги прокурора. Как соотнести это с роскошной американской недвижимостью ныне бывшего прокурора Саратова Владимира Воликова, с "Рублевкой" и маркетинговыми ходами куратора соблюдения федерального законодательства Олега Петрова, со строительными проектами Дениса Волошенко, с привлечением к бесплатному труду в прокуратуре работников МУП Юрием Гладких, с уголовными делами коррупционера Сергея Изотьева и лихача Виталия Медникова, со следом Андрея Жаднова в истории дележа "Торэкса", с "прокурором личного района" Дмитрием Журавлевым? Или, например, с поведением помощника прокурора Балашова Дмитрия Бурминова во время и после конфликта на АЗС? На фоне перечисленного случай помощника прокурора Озинского района Александра Сулина, отказавшегося проходить в машине ДПС освидетельствование на предмет употребления алкоголя, выглядит будничным событием.

Пожалуй, самым болезненным для Филипенко стало судебное разбирательство по делу начальника отдела облпрокуратуры по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе Изотьева. Не сама фабула представляла интерес (по мнению редакции, получение взяток убедительно доказано), а показания обвиняемого и свидетелей – пугачевского межрайонного прокурора Виталия Логвина и прокурора Озинского района Дмитрия Коршунова. Они позволяют сделать вывод о том, что "кормление с бизнеса" есть явление системное и привычное, бонусное к государственной службе. Услышанное в суде, разумеется, удивления не вызвало, но задокументировало настроения части работников саратовской прокуратуры.
Если говорить не об идеологическом наполнении дела Изотьева, а о его визуальном эффекте, то смотрелось оно как шоу, главными героями которого были исключительно прокуроры. На скамье подсудимых, у трибуны свидетелей, за столом государственного обвинения оказались сослуживцы, еще вчера обменивавшиеся дружескими похлопываниями по плечу, а сейчас ставшие процессуальными оппонентами.

Но некоторые равнее

В период службы Сергея Филипенко прокуратуру все чаще стали обвинять в подмене контролирующих органов и оказании давления на бизнес. Широкий резонанс имело коллективное заявление руководителей крупнейших строительных организаций по поводу кампании по изъятию инвестиционных площадок, инициированной региональной прокуратурой. Часть из них обременены правами третьих лиц (дольщиков) и включены в технологический процесс возведения других многоквартирных домов, непосредственно примыкающих к оспариваемым участкам.
Законность получения площадок и разрешений на строительство ранее подтверждалась мэрией, прокуратурой Саратова и федеральными регистрационными службами. Строители предупредили о том, что такие действия наносят значительный ущерб развитию бизнеса, приводят к снижению потребительского спроса, потере доверия к строительной сфере, ухудшению инвестиционного климата в регионе. Угроза приобрела межотраслевой характер – многие предприятия могут разориться, работу потеряют тысячи саратовцев, а федеральные программы переселения детей-сирот, жителей ветхих и аварийных домов будут сорваны.

Согласно официальным данным Росстата, за первое полугодие 2019-го падение объемов жилищного строительства в Саратовской области составило почти 16 процентов. На языке экономики это называется обвалом. Еще красноречивее цифры звучат в контексте роста этого показателя: в целом Приволжский федеральный округ прибавил 6,5 процентов.
Лозунги же Филипенко о стремлении к чистоте земельных отношений быстро сменились наблюдением: а не идет ли речь о коррупционной схеме передела строительного рынка? В первую очередь, исков об оспаривании вида разрешенного использования прокуратурой заявлено много, но требования об изъятии участков у строителей добавлялись очень избирательно и только в отношении крупных застройщиков. Тогда что же представляют собой иски прокуратуры и на что они направлены? На подрыв строительной отрасли ради организаций из соседних регионов? Либо это попросту латентная коррупция? Разберемся подробнее.
Так, в отношении ООО «ТСУ «Энгельсстрой», ООО «Прадиум» и еще более чем десяти предпринимателей, а также по значительному числу физических лиц прокуратурой в суд предъявлены исключительно требования об отмене дополнительных соглашений и восстановлении старых видов разрешенного использования. Каких-либо требований о возврате земельных наделов в муниципалитет ведомство не заявляло.
Только крупные региональные строители - ЗАО «Шэлдом», ООО «Ксиан», ООО «Стройресурс», ООО «Альмир», МУП «Саратовское городское капитальное строительство и комплектация» - удостоились помимо прочего требований о возврате земельных участков в муниципалитет. Возвращение арендуемых земель заявлено даже несмотря на то, что на момент предъявления исков компании уже вложили сотни миллионов рублей, им выданы разрешения на строительство жилых многоквартирных домов. К строительству были привлечены и дольщики, за их счет по участкам проложены коммуникации.
Но более чем по ста участкам, по которым вид разрешенного использования был также изменен на жилую застройку, прокуратура никаких исков не предъявляла. Например, на земельных участках с кадастровыми номерами 64:48:040425:2971, 64:48:040425:2972, 64:48:040425:2973, 64:48:040425:2974 ЗАО «Волгожилстрой» строит комплекс многоэтажных жилых домов, и органы прокуратуры в отношении этого конкретного застройщика никаких мер реагирования не принимают.
Или возьмем дело ЖСК «Пять Звезд» (№А57-10373/2018). Руководство кооператива озаботилось изменением вида разрешенного использования земельного участка в Заводском районе, что находится по соседству с ЖК «Авиатор». Еще в советские времена на участке располагались объекты хлебной базы, на месте которых бизнесмены решили построить многоэтажный дом. Однако добровольного согласия не получили – чиновники, следуя опыту, полученному ранее от прокуратуры Саратовской области, не усмотрели законных оснований удовлетворять просьбу предпринимателей. Но те решили не отступать и подали на администрацию города в арбитраж. Как вы думаете, какую позицию заняла в этом вопросе прокуратура? Стала ли возражать, требуя открытых торгов? Вовсе нет.
Она просто указала, что градостроительные планы истца соответствуют градостроительному регламенту земельного участка, тем самым попросту переписав позицию, которую ранее занимала администрация в спорах об изменениях видов разрешенного использования земли и которую отвергли и арбитражные суды, и суды общей юрисдикции. Иными словами, прокуроры возражений против изменения разрешенного использования не заявили.

Маркетинг и латифундисты

Часть бизнес-сообщества убеждена, что иски к строителям стали не средством защиты интересов государства и общества, а способом давления на оппонентов, а главное - методом передела рынка. Но всю критику прокуратура парировала благим стремлением проводить земельные аукционы и заботой о местном бюджете.
Но только отъем у строителей земельных участков так и не сменился проведением торгов на новые площадки и так рьяно рекламируемым Филипенко пополнением городской казны. На возмущение же строителей и требование аукционов  прокуратура лишь заявила, что, кроме как "внести представления", с администрацией города сделать ничего не может.
Крайняя избирательность надзорного ведомства подтверждается журналистскими расследованиями о недвижимости бывших руководителей земельного комитета администрации Саратова, а ныне состоятельных латифундистов Андрея Алешина и Виталия Котлярова. Во втором случае непоследовательность проявилась во всей полноте: подав иск об изъятии участка у "Альмира", подчиненные Сергея Филипенко "не заметили" соседних наделов, принадлежащих мужу Марины Алешиной и их компаньону, выделенных властями по тем же правилам.
Еще одним ярким примером отступления от собственных принципов стала история с коттеджем начальника управления по надзору за исполнением законов прокуратуры области Олега Петрова, о которой мы вскользь упомянули выше.
Земельный участок с коттеджем (строение, как подтверждает сервис Google Maps, в момент сделки уже занимало участок) в элитном посёлке "Зеленая долина", недалеко от берега Волги, благодаря одобренному Сергеем Филипенко «маркетинговому ходу», господин Петров приобрел за 1000 рублей; очень далекая цена от рыночной стоимости, что прокуратуру области нисколько не смущает. Но кроме сомнительной цены этой сделки, принципиальные прокуроры не видят того, что земельный участок под коттеджем ранее предназначался для сельского хозяйства и был переведен под жилищное строительство без каких-либо торгов, на что ранее так принципиально и резво реагировали сами же прокуроры. Не помогают даже дать оценку этому вопросу и жалоба в Генеральную прокуратуру, а также и то, что в отношении соседнего земельного участка есть судебное решение о признании изменения вида использования ничтожным по искам все той же прокуратуры. Что ж, учитывая подобные обстоятельства, редакция вынуждена адресовать этот вопрос администрации президента.  

По двойному стандарту

В данном контексте уместно вспомнить об уголовном деле председателя городского комитета по управлению имуществом Елены Салеевой, которую следствие обвиняет в крупной взятке, полученной от Алексея Абасова и Галины Черновой (находятся под стражей) как раз за изменение вида использования участка.   
Елену Салееву задержали 4 февраля, а 8-го числа того же месяца отправили под домашний арест. Следствие полагает, что она действовала в преступном сговоре с бывшим начальником отдела муниципального земельного контроля КУИ Андреем Красновым. Как считают в СУ СКР, "с 2015 по 2016 годы чиновники получили взятку на общую сумму 18 млн рублей за способствование в подготовке и выдаче документации, необходимой для осуществления строительства многоквартирных жилых домов на земельном участке на территории Заводского района, находящемся в муниципальной собственности".
Однако в ходе расследования стало известно, что с изменением вида использования участка и без взятки все было в полном порядке. Тогдашним прокурором Саратова Владимиром Климовым (сейчас возглавляет прокуратуру Энгельса) в адрес администрации областного центра была направлена информация от 05.04.2013 №219ж2013, в которой сказано, что изменение  вида разрешенного использования участка с многоэтажной гостиницы на многоквартирные дома от 6 этажей и выше признано правомерным. Климов даже предложил мэрии принять решение об изменении одного вида разрешенного использования на другой в кратчайшие сроки.
"По ситуации, связанной с заявлением одной из коммерческих структур, необходимо изменить вид разрешенного использования на размещение многоквартирных домов, о результатах информации сообщить в прокуратуру Саратова", - приводит цитату из письма прокурора Климова адвокат Елена Сергун.
Также защитник представила в суде протокол совещания в администрации Саратова.
«Очень детально анализируется Градостроительный кодекс, Земельный кодекс, они приходят к выводу, что есть законные основания для изменения разрешенного вида. То есть, они принимают решение, что по результатам обсуждения необходимо произвести такую замену. Нельзя говорить, что Салеева брала взятку, она лично никаких решений не принимала, к тому же, это все было предписано прокуратурой", - считает адвокат.
Но речь сейчас не столько о деле Салеевой, сколько в двойных стандартах прокуратуры, которые становятся очевидны именно в таких делах.
Получается, что прокуратура, надзирающий за законностью орган, сначала сама санкционировала проводить соответствующие изменения вида использования участков, а по прошествии нескольких лет отказалась от этой практики, отняв эти же участки и причинив предпринимательскому сообществу многомиллионные убытки? Но даже убытки эти, как мы видим, причинили избирательно и только наиболее крупным строителям, что уже привело к рецессии отрасли.

Игры в статистику и подмены

Помимо подрыва строительной индустрии и избирательности в подходах, при Филипенко повсеместно распространяется практика дублирования прокуратурой области функций других органов государственного контроля. Законы, регулирующие деятельность ведомства, исходят из того, что прокуроры должны приоритетно заниматься теми сферами, где нет специально созданных госструктур, например, защитой прав предпринимателей, противодействием коррупции, правами несовершеннолетних.
Подменить же собой, например, МЧС, Роспотребнадзор, Росприроднадзор, Ростехнадзор или прочих контролеров прокурор может тогда, когда орган или его должностные лица бездействуют. Именно на это постоянно указывает Генеральная прокуратура, требуя от работников не злоупотреблять полномочиями и заниматься действительно важными и системными нарушениями, которые требуют вмешательства именно прокурора.

Но слышат ли данную позицию в ведомстве Филипенко? На наш взгляд, с точностью до наоборот. После назначения  Сергея Владимировича в Саратов количество нарушений, выявляемых прокурорами, продолжало расти. Если в 2017 году было выявлено 79741 нарушение закона, то в 2018 году уже 80742, а только за семь месяцев 2019-го – 57 104.
Например, с момента назначения Филипенко прокурором, каждый год практически на 20% больше нарушений выявлялось прокуратурой в сфере охраны окружающей среды (2899 нарушений в 2017 году, 3506 в 2018 году, 3 080 нарушений за семь месяцев 2019-го). И это происходит в области, где кроме прокуратуры государственный надзор осуществляют Росприроднадзор, Роспотребнадзор и областное министерство природных ресурсов и экологии. И еще важный момент: помимо областной прокуратуры, этим направлением занимается специально созданная Саратовская межрайонная природоохранная прокуратура.

Судя по статистике, кроме экологии прокуроров интересовали и интересуют, безусловно,  вопросы экономики (землепользование, градостроительство, налоги), а также исполнение пожарного, трудового, санитарного и других видов законодательства, где также есть свои контролирующие органы, плановые и внеплановые проверки, административные расследования и предписания.
Именно проверки этих сфер, по сути дублирующие полномочия контролирующих органов, позволяют областной прокуратуре достигать роста показателей своей работы.
Предприниматели отмечают, что сейчас особенно популярны проверки, когда прокуроры привлекают специалистов органов контроля. Фактически это выглядит так, что на предприятие приходит требование из прокуратуры о предоставлении копий документов, например, в отдел пожарного надзора, для изучения. Документы предоставляются, инспектор МЧС после их изучения, а иногда и осмотра предприятия, пишет справку, а на основании справки меры в отношении предприятия принимает уже прокурор.
И подобная методика применяется как при проверке трудового, санитарного или любого другого законодательства. Складывается впечатление, что прокурор, получая заработную плату, значительно превышающую среднюю зарплату работников контролирующих органов, по сути просто переписывает справки государственных контролеров.
Основаниями же для таких прокурорских проверок могут быть приказы прокурора Саратовской области, что позволяет проверять одну и ту же организацию неограниченное количество раз и с любой периодичностью.

Справедливо отметить, что такие проверки не были учтены при подготовке доклада Бориса Титова, в котором Саратовская область была признана лидером антирейтинга давления на предпринимателей, но если учесть соответствующие проверки, проведенные прокуратурой, то реальная картина будет еще более отрицательной.
Вопросы о подменяющем характере проверок областной прокуратуры и использовании полномочий прокурора для оказания давления на предпринимателей достигли такого предела, что подняты на заседании круглого стола в областной думе.

Прозвучала идея обратиться в Генеральную прокуратуру для изучения ситуации с фактами подмены контролирующих органов и давления на бизнес через прокурорские полномочия. Видимо, по этой причине прокуратура Саратовской области всячески не желает предоставлять статистические отчеты о своей деятельности по запросам СМИ, ссылаясь на их внутренний характер.
В сферах же, где соответствующих органов контроля нет, достижения областной прокуратуры выглядят весьма удручающе. Например, если в 2019 году в сфере экологии прокуратурой выявлено 3 080  нарушений, то в сфере защиты предпринимателей выявлено только 2 503. И схожее соотношение можно проследить по другим направлениям работы.
Так, сейчас возрастает количество оправдательных приговоров и дел, возвращаемых прокурору судами в связи с допущенными нарушениями закона, что свидетельствует о низком качестве надзора за расследованием уголовных дел. По данным Судебного департамента, в 2019 году оправдано девять граждан (в первом полугодии 2018 года оправдательные приговоры не выносились), по реабилитирующим основаниям прекращено уголовное преследование в отношении двух лиц (в первом полугодии 2018 года указанных случаев не имелось).
Тем не менее, у областной прокуратуры на этот счет было свое мнение. Приведем несколько примеров с ответами начальника управления по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью прокуратуры области Дениса Волошенко.

В оправдании не нуждаются

20 декабря прошлого года в редакцию обратились саратовская пенсионерка Людмила Баландина и ее дочь Екатерина. Выяснилось, что 60-летняя женщина может попасть за решетку за драку с хулиганами, напавшими на ее 65-летнего мужа-инвалида. Утверждал обвинительное заключение зампрокурора Волжского района Дмитрий Журавлев.
Сюжеты и статьи о пожилой женщине, которой грозил срок за жестокое "избиение" трех парней, вышли на федеральных телеканалах и в новостных агентствах. 24 декабря стало известно, что после огласки в СМИ дело возвращено прокуратурой на дополнительное расследование в полицию. Комментируя ситуацию, Денис Волошенко согласился с аргументами о том, что решение об утверждении обвинительного акта в отношении пенсионерки было принято преждевременно.

История бедствий жительницы Ивантеевки Ольги Журавлевой, о которой первым рассказало ИА "Взгляд-инфо", началась 10 сентября прошлого года. Тогда районный суд признал одинокую мать с двумя детьми (один ребенок болен эпилепсией) виновной в незаконном получении пособия по безработице и приговорил к 120 часам обязательных работ. Женщина за символическое вознаграждение убиралась в местной пиццерии и забирала домой остатки продуктов, чтобы в отсутствие работы прокормить себя и свою семью. Пособие по безработице составляло 4,5 тысячи рублей в месяц, чего, по мнению государственного обвинения в лице прокуратуры, должно было быть достаточно для одинокой матери и двух детей.
Корреспонденты федеральных изданий с доводами надзорного ведомства не согласились. О преследовании женщины написали: "Ура.ру", "Новые известия", "Медуза", "Российская газета", "Дождь", "Лента.ру" и др. Ольгу Журавлеву пригласили на "Первый канал". Одинокая мама стала своего рода символом социальной несправедливости, выражающейся в незаконном преследовании наиболее незащищенных граждан.
Всеобщими стараниями Журавлева была оправдана вышестоящим судом. В рамках реабилитации ей присуждена компенсация морального вреда в размере 30 тысяч рублей.
По мнению прокуратуры области, формулировка "полностью оправдана" имеет процессуальную неточность. "Согласно размещенной вами информации, Журавлева О.Г. полностью оправдана, тогда как преследование в отношении нее прекращено ввиду малозначительности, что не исключает преступный характер ее действий", – отмечает прокурор Волошенко, призывая журналистов проверять информацию и быть точнее.

Тем не менее, из текста апелляционного приговора Пугачевского районного суда по делу Журавлевой следует, что последняя оправдана "по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159.2 УК РФ, по основаниям, предусмотренным п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, ввиду отсутствия в её деянии состава преступления", за Журавлевой признано "право на реабилитацию, включающее в себя право на возмещение имущественного и морального вреда, связанного с уголовным преследованием, разъяснив, что указанные вопросы разрешаются в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ".
В мотивировочной части приговора суд акцентировал внимание на том, что деяние Журавлевой "в силу малозначительности не представляет общественной опасности и согласно ч. 2 ст. 14 УК РФ преступлением не является".
На основании какого судебного либо иного акта Денис Волошенко до сих пор полагает, что действия Журавлевой носят преступный характер – при совершенно противоположном выводе вступившего в силу приговора, – в ответе прокуратуры Саратовской области также не сообщается.
Журналистами освещался судебный процесс над оперативником угрозыска регионального ГУ МВД Павлом Горнаевым. В сентябре 2017 года Саратовский областной суд поставил точку в этой истории. По итогам рассмотрения апелляции на решение Кировского районного суда приговоренный к четырем годам колонии полицейский полностью оправдан и вышел на свободу.
Суд над саратовским оперативником освещался в федеральных СМИ, большой интерес к делу проявили журналисты популярной передачи "Человек и закон" (выходит на "Первом канале"), которые приехали в Саратов и присутствовали во время рассмотрения апелляции в областном суде.
Однако в ответе Денис Волошенко выразил свою позицию по поводу оправдания Горнаева и вынесенного Саратовским областным судом приговора, также вступившего в законную силу.
"Относительно незаконности преследования Горнаева П.П. вопрос является спорным, так как его оправдание явилось результатом различных подходов суда и прокуратуры к оценке доказательств", – говорится в ответе на запрос. Основной причиной всех вышеуказанных случаев незаконного привлечения граждан к уголовной ответственности, вопиющей несправедливости и нарушения конституционных прав Денис Волошенко видит недостатки работы ГУ МВД.
"Вместе с тем, на данном направлении деятельности еще остаются проблемные моменты, когда органы полиции в погоне за показателями допускают нарушения закона", – считает Волошенко. Информации о том, почему данные нарушения закона не были своевременно устранены прокурорами, утверждающими соответствующие обвинительные заключения и акты и проверяющими обоснованность предъявленных обвинений, в ответе Дениса Волошенко не содержалось. По всей видимости, последствия некачественной работы полиции, СУ СКР и прокуратуры лягут исключительно на ведомство Николая Трифонова.
Почти два года под следствием находилась терапевт Ивантеевской районной больницы, участница программы "Сельский доктор" Алена Мордвинова. СУ СКР обвинило врача в фальсификации сведений о приеме пациентов. У местной прокуратуры все это время не было сомнений в законности возбуждения уголовного дела. Только после того, как медик выступила с обращением к Сергею Филипенко, дело за два дня повторно изучили и прекратили. А федеральная газета "Известия" посвятила Мордвиновой развернутый материал-расследование.
И таких без вины виноватых в области – десятки. Только в июне нынешнего года региональные СМИ написали о пяти (а всего, повторимся, за полгода их девять) оправдательных приговорах, вынесенных как в Саратовской областном суде, так и в судах первой инстанции, что указывает на низкое качество государственного обвинения и непрофессионализм самих прокуроров. Для них это статистика, портящая показатели, для незаконно привлеченных к уголовной ответственности – сама жизнь и судьба. Иногда, конечно, прокуроры делают исключения и на отчетность внимания не обращают. Если сомневаетесь, спросите у бывшего министра образования Марины Епифановой, прекращение уголовного дела которой было обставлено по всем правилам жесточайшей конспирации.

ЦК "партии войны"

Умение признавать свои ошибки нельзя назвать качеством, присущим подчиненным Филипенко (дело Максима Бурбина - что называется, хрестоматийный случай; прокуроры несколько раз меняли свою позицию на диаметрально противоположную, под стать лабильному характеру Сергея Владимировича). А справедливые упреки и констатацию провалов по отдельным направлениям сам глава ведомства воспринимает ревностно и с раздражением.
У него нулевая толерантность к критике. И строптивый характер прокурора отражается в публичной политике. Источники, близкие к прокуратуре, предполагают, что внешнее раздражение и недовольство прокурора области своими оппонентами может доходить до создания специальных групп прокурорских работников, которые с использованием полномочий прокуратуры оказывают на них давление и дискредитируют через лояльные СМИ.
Сергей Владимирович в саратовских внутриэлитных раскладах принадлежит к "партии войны". Ее неформальным лидером считается Марина Алешина, мастер придворной интриги, режиссуры конфликтов и стравливания своих оппонентов. Она, как отмечалось в медиа, будучи ГФИ, капитализировала служебные контакты с силовиками в инструмент защиты семейной собственности, стоимость которой оценивается журналистами в миллиард рублей. Из известных персон в центральный комитет партии записывают руководителя УФАС Людмилу Борисову и председателя Арбитражного суда Саратовской области Алексея Горябина.
Пока Алешина трудилась на посту федерального чиновника, Филипенко играл в коалиции роль локомотива, находясь на авансцене событий. Дважды открыто конфликтовал с губернатором Валерием Радаевым, указывал областной думе на недопустимость семейственности (т.н. циркуляр о депутатских женах), продвигал законопроект о "дневном тихом часе", неоднозначно воспринятом предпринимательским сообществом.

Чтобы оценить градус конфронтации между прокурором и главой региона, приведем две цитаты. Валерий Радаев – о том, как прокуратура "заботится" об инвесторах проблемных домов: "Вы своими постановлениями можете испортить настроение подрядчиков. Получается так – сначала мы их заводим в проект, а потом по пяткам начинаем долбать?! Он (инвестор. – Ред.), если бы знал ваше отношение, он бы не пошел на объект" (8 октября 2018 года). И он же – о фразе Сергея Филипенко про "нарисованные" 1,7 млрд рублей в бюджете: "Не надо рассказывать, как формируется бюджет и как представляет налоговая инспекция! А расходование всех бюджетных обязательств – обязанности исполнительной власти" (16 августа 2018 года).
Сейчас, после отставки Алешиной с поста ГФИ, Филипенко, потеряв стратегического союзника, перестал публично оппонировать руководству области, но от игры в политику не отказался. Только теперь усилия направлены "на работу с бизнесом" в том самом понимании, о котором мы писали выше. Результаты известны: еще раз напомним, как бизнес-омбудсмен Борис Титов представил президенту Владимиру Путину отчет о том, что самые третируемые предприниматели живут в Саратовской области.
У прокурора-политика или, как он сам себя называет, "силовика", в нашем регионе большой простор для применения компетенций. Снежный, мусорный, транспортный коллапсы, отопительный сезон, в целом ЖКХ – вот темы, где жизненно важен постоянный контроль надзорного ведомства. Другое дело, что в этих сферах нет простых решений, на моментальные комплименты рассчитывать не приходится, а ведь только их, похоже, желает читать Сергей Владимирович в своем смартфоне. Еще бы и люди переходили на другую сторону улицы, завидев издалека блистательного и неповторимого прокурора области, мерно шагающего по разбитым саратовским тротуарам.  
А тем временем в коридорах зданий по обе стороны улицы Григорьева циркулируют разговоры о скором отъезде "интернет-зависимого" прокурора, и лишь немногие собеседники в погонах, в основном из числа саратовцев (вот она ментальность терпеливых), все еще верят в то, что Филипенко может измениться и начать работать по-другому.

Подпишитесь на наши каналы в Telegram и Яндекс.Дзен: заходите - будет интересно